Издательство BAbookЕвгений Фельдман. Мечтатели против космонавтов
Дорогие читатели!
По вашим просьбам мы возобновляем публикацию книги Евгения Фельдмана «Мечтатели против космонавтов» в рубрике Книга с продолжением. Книга будет публиковаться долго, больше месяца. Напомним, что эту рубрику мы специально сделали для российских читателей, которые лишены возможности покупать хорошие книжки хороших авторов. Приходите каждый день, читайте небольшими порциями совершенно бесплатно. А у кого есть возможность купить книгу полностью – вам повезло больше, потому что вы можете купить эту книгу и в аудиоверсии, и в бумажном виде и даже с автографом автора!
Читайте, оставляйте восторженные комментарии!
Редакция Книжного клуба Бабук
Глава 12. Почерневшие улицы.
Продолжение
В больницы попали сотни раненых — десятки силовиков госпитализировали с ожогами и переломами, у многих протестующих были оторваны руки и выбиты глаза. Ночью Кличко поехал в Межигорье, роскошную резиденцию президента Януковича, на переговоры — но вернулся ни с чем. Одновременно националисты из «Свободы» пытались заблокировать типографию, где печаталась правительственная газета: публикация в ней «диктаторских законов» была последним этапом перед их вступлением в силу.
Не то чтобы на Грушевского кто-то верил в успех тех или других, но к рассвету уличная война стала позиционной, а к обеду почти затихла. Со стороны майдана тянулась вереница людей с бутылками: ром, джин, водка — коллекция, достойная шумной вечеринки. Пока майдановцы деловито готовили «молотовы», силовики старались развалить баррикаду. Беркутовцы отзеркалили тактику протестующих и тоже разбились на отряды: впереди стояли пары со щитами, а из-за их спин выскакивали то бойцы с карабинами, стрелявшие резиновыми пулями, то космонавты с палками, пытавшиеся обвалить кусок разделительной линии. Особо дерзкие вылазки майдановцы останавливали камнями и «молотовыми».
В момент затишья стало видно, насколько разношерстной сделалась толпа: если в первый день на передовой заправляли ультраправые, то теперь рядом с ними стояли и анархисты, и активисты парламентских партий, а с крыши сожженного автобуса читал молитву священник в парадном облачении.
Площадь грохотала: по железкам и бочкам, которые не пригодились для баррикады, мерно лупили деревянными дубинками те, кто был слишком усталым или недостаточно молодым для передовой. Тетеньки и дяденьки средних лет, в самых обычных дубленках, с шалями, флагами, платками на спинах, будто вышедшие на демонстрацию с проходной завода, — бум-бум-бум! Бум-бум-бум! Бум-бум-бум!
К вечеру бой снова закипел — кто-то прикрепил к верхнему краю баррикады фейерверк и поджег, направив прямо на беркутовцев. Арсенал силовиков на второй день тоже стал разнообразнее: из одних гранат разливался едкий газ с запахом серы, другие сбивали дыхание, третьи, самые редкие и неприятные, вызывали целую реку слез. Даже коктейли Молотова у беркутовцев теперь были свои.
Протестующие ответили атаками на фонари и огромный рекламный экран, чей яркий свет делал майдановцев удобной целью. Тем же вечером чуть ниже по улице построили настоящую катапульту, чтобы стрелять камнями в силовиков. Она не сработала.
В Киеве было очень холодно, и я иногда уходил погреться в свою комнатку. Милая кофейня в моем подъезде и тихий лагерь на майдане будто подчеркивали ужас боев, в которых люди рискуют жизнью. Возвращаться на Грушевского было страшно, и каждый раз мне казалось, что я ковыляю целую вечность, — но на передовой запахи и звуки быстро заливали меня адреналином.
Я старался держаться рядом с теми, кто делал коктейли Молотова: в съемке первого дня боев мне не хватило только чистенького кадра с броском зажигательной смеси. Керосин в бутылки заливали у колоннады, и оттуда было хорошо видно, что «Беркут» что-то готовит: бойцы в синем камуфляже потихоньку перебирались вбок, в парк у стадиона с крутым склоном.
Вечером со склона стали прилетать гранаты и пули. После каждой атаки улица зажигалась фонариками, и лучи метались по парку, выхватывая медленно падающий снег и тени между деревьями. Моей камере страшно не хватало светосилы для работы в темноте, поэтому каждая вспышка была для меня шансом хоть что-нибудь снять. Около полуночи ярко подсветился весь парк: пара майдановцев увидела очередной отряд «Беркута» на лестнице, и пока один прикрывал второго фанеркой, второй с рук стрелял ярко-красным фейерверком по спуску. Бах! Сначала яркая вспышка в руках, потом — на уже опустевшей лестнице. Бах!
Я без спросу прибился к группе парней, утром приехавших из Чернигова. Они придумали дерзкий план: дойти до дальнего конца парка, вскарабкаться по круче и с тыла атаковать коктейлями Молотова самый дальний — и, вероятно, самый расслабленный — отряд «Беркута».
Мы долго лезли по склону, пока с другой стороны холма майдановцы бросали фаеры, чтобы отвлечь силовиков. Когда мы все же добрались до верха, в сторону отполз скаут — разведчик, который должен был сообщить, где точно стоят космонавты. Мы долго лежали в свежем снегу, минут двадцать, дожидаясь его сигнала. В конце концов черниговцам надоело ждать, но, как только они зажгли первый коктейль, сверху заорали:
— Я тебя вижу, сука!
В нас полетели резиновые пули, и я прыгнул вниз, скользя по горке и переворачиваясь на спину, чтобы защитить камеру от снега. На склоне чуть выше меня начали взрываться гранаты. Здесь, в темноте, все эти маневры казались игрой.
Весь в снегу, я вернулся на площадь у входа на стадион. Оказалось, что милиция нашла альтернативу уничтоженным фонарям: с позиций силовиков на протестующих направили яркие прожекторы. Крупными хлопьями падал снег, лампы просвечивали через флаги и металлические ребра сгоревших автобусов, выхватывая силуэты крестов в руках священников и выставленные в сторону силовиков средние пальцы.
К баррикаде то и дело подскакивали люди с коктейлями Молотова. Я увязался за кем-то из них и после броска остался на передовой, дожидаясь следующих. Вдруг неподалеку звякнула пустая бутылка, а меня окатило керосином: чей-то «молотов» развалился в воздухе. Мне повезло — запал улетел куда-то дальше, и на меня попала только жидкость. Я помчался подальше от баррикады: любая искра могла превратить меня в факел.
Начинало светать, а я уже несколько дней спал по три-четыре часа и даже в эти промежутки то и дело просыпался, чтобы проверить новости. Я понял, что должен взять паузу, и, предвкушая сон, игриво написал в твиттер: чат, как бороться с запахом и следами керосина на одежде?
Потом я начал листать ленту. Писали, что медики Майдана констатировали смерть протестующего от двух выстрелов из огнестрельного оружия. Это случилось там, откуда я только что ушел, на ярко освещенной милицейскими прожекторами баррикаде.
Вскоре посыпались подтверждения, причем сразу двух смертей. Одним из погибших оказался Сергей Нигоян, боец самообороны, — до начала столкновений на Грушевского он сторожил баррикаду, смотрящую на мой балкон. Я разбудил дежурного редактора, продиктовал ей новость, попросил не нагнетать и писать аккуратно, начал собираться обратно. Уже у двери я понял, что с недосыпа совсем не соображаю и двигаюсь, как медведь-шатун. Через пару минут я провалился в вязкий и мрачный сон.
Продолжение следует.
«Мечтатели против космонавтов»
электронная книга
аудиокнига
бумажная книга
бумажная книга с автографом автора
