ЛОНДОНСКИЕ КЛУБЫ

Знаменитый лондонский клуб «Гаррик» после долгого обсуждения и трудного голосования (41 процент был против) принял решение, что перестает быть исключительно мужским. В 2024 году от Рождества Христова, в одном из самых политкорректных городов планеты!

Клубы, во всяком случае некоторые, это какие-то зачарованные островки старого британского мира. Они меня давно интриговали. Переехав в Лондон, я долго и вдумчиво выбирал, в какой бы вступить, чтобы ощутить себя путешественником во времени. 

Сначала стал членом Яхт-клуба, но это мне было нужно только для доступа в тамошнюю уникальную морскую библиотеку. Нашел то, что искал, и выбыл. У них сухопутному человеку делать нечего: там всё по морям-по волнам, ухты-мы-вышли-из-бухты, лекции на тему «Что делать, если у вас инфаркт в одиночном плавании», «Где дешевле якорная стоянка в ЮАР», и прочее зажигательное.

Меня угощали-поили знакомые в разных почтенных клубах. Я присматривался, причувствовался. 

Прославленный «Army and Navy Club» оказался совершенно  советским зданием с советским же интерьером – прямо дом отдыха Министерства обороны СССР (я в детстве ходил в такой питаться по курсовке, тефтели-сырники). И кормят примерно так же.

В Сохо я побывал в  легендарном «Quo Vadis», но оказалось, что там состоял членом Карл Маркс. Спасибо большое, я и так вырос в клубе Карла Маркса размером в одну шестую суши.

Обедал я один раз и в «Гаррике», который диво как хорош, но меня как раз отвратило, что он только для джентльменов. Я против дискриминации по гендерному признаку, но если уж без нее никак, я бы лучше ходил в Ladies Only Club, хотя бы гостем.

В результате я вступил в самый бритоскрепный  клуб «Этенеум», где нельзя пользоваться мобильным телефоном, нельзя появляться без галстука и нельзя громко разговаривать (в Лондоне в ресторанах и пабах всегда жуткий галдеж). Галстук у меня только один, держу специально для походов в «Этенеум», чтобы приглушенно беседовать с хорошими людьми между темных от времени портретов. 

Подумаешь, «Гаррик». Мы прогрессивнее. Женщин у нас не принимали только первые 180 лет, а потом решили, что они в конце концов тоже люди. И мы человечнее. В «Гаррике» произошла историческая ссора Диккенса с Теккереем, а в «Этенеуме», на лестнице, они через много лет столь же исторически помирились. (Новым членам это место обязательно показывают).

Иногда я просто прихожу в клуб, чтобы впитать вневременной дзэн. Вокруг витают незримые тени Конан-Дойля, Льюиса Кэррола, Киплинга, Теннисона, Черчилля (не потому что премьер-министр, а потому что писатель) и любимого с детства Булвер-Литтона. Потом лучше пишется.