Евгений Фельдман. Мечтатели против космонавтов

Дорогие читатели!

По вашим просьбам мы возобновляем публикацию книги Евгения Фельдмана  «Мечтатели против космонавтов» в рубрике Книга с продолжением. Книга будет публиковаться долго, больше месяца. Напомним, что эту рубрику мы специально сделали для российских читателей, которые лишены возможности покупать хорошие книжки хороших авторов. Приходите каждый день, читайте небольшими порциями совершенно бесплатно. А у кого есть возможность купить книгу полностью – вам повезло больше, потому что вы можете купить эту книгу и в аудиоверсии, и в бумажном виде и даже с автографом автора!

Читайте, оставляйте восторженные комментарии!

Редакция Книжного клуба Бабук

Глава 14. Аннексия

Москва — Крым, март 2014

После начала боев в Киеве жители многих городов и сел Украины выстроили на дорогах блокпосты, пытаясь лишить силовиков подкрепления. Утром 21 февраля, после стрельбы на Институтской, отступающая из Киева колонна автобусов с крымчанами — внутри были то ли беркутовцы и титушки, то ли безоружные люди из лагеря антимайдановцев — наткнулась на такую преграду в Черкасской области, под городом Корсунь-Шевченковский. Дорогу перекрыли десятки людей в касках и с дубинками; у многих были бутылки с зажигательной смесью, у некоторых, судя по всему, огнестрельное оружие. Из автобусов в них, возможно, кидали светошумовые гранаты.

Чем завершилась стычка, достоверно не известно. Несколько автобусов были сожжены, ехавших из Киева вывели на обочину и поставили на колени. Российская пропаганда сообщала о десятках погибших и пропавших без вести. Украинская милиция это отрицала. По рассказам преградивших дорогу, внутри автобусов они нашли заложника с предыдущего блокпоста и окровавленные трофейные щиты киевских самооборонцев. Часть машин, пусть и с разбитыми стеклами, добралась до Крыма.

Через несколько часов у регионального парламента в Симферополе казаки и пророссийские активисты разогнали акцию сторонников Майдана за единство с Украиной. Днем позже в Севастополе как героев встретили вернувшихся из Киева беркутовцев, а их полковник сорванным голосом сипел: «Рота задачу по охране общественного порядка в городе-герое Киеве выполнила полностью!»

Акции на полуострове продолжались: 26 февраля возле парламента столкнулись огромные митинги «Русской общины Крыма» и крымских татар — кончилось потасовкой и несколькими смертями. Ситуацию подогревали украинские правые радикалы, почувствовавшие власть, — они грозили крымчанам уголовными делами и насилием. Утром 27 февраля автоматчики без опознавательных знаков захватили аэропорт Симферополя, здания парламента и совета министров Крыма.

В том году мы с Наташей впервые не смогли спрятаться от работы в наш день рождения, 24 февраля. Утром огласили приговор по «болотному делу» — Духанина получила условный срок, а остальных отправили в колонию. Самый суровый приговор, четыре года, вынесли Кривову, который голодал во время следствия. Вечером на Тверской во время акции солидарности задержали сотни человек. Казалось, и в России, и в Украине теперь настанет затишье, а нам очень нужна была пауза — и мы улетели отдохнуть в Стамбул.

Новости из Украины были странными — в нескольких регионах начались пророссийские протесты, которые быстро превратились в хаотичные стычки со сторонниками Майдана, — и противоречивыми, как информация из Корсунь-Шевченковского. Несколько дней нам удавалось о них не думать, а 1 марта, зайдя в кофейню, мы подключились к интернету — и БЭЭЭЭЭМ!

СОВЕТ ФЕДЕРАЦИИ ПО ОБРАЩЕНИЮ ГЛАВЫ ГОСУДАРСТВА ДАЛ СОГЛАСИЕ НА ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РОССИЙСКИХ СИЛ НА ТЕРРИТОРИИ УКРАИНЫ

Мы сразу купили билеты в Москву, и уже утром я понял, что оказался в новой реальности. Небольшой растерянный протест у Кремля буднично разогнали омоновцы — но люди вокруг подбадривали полицейских, пока те тащили задержанных в автозаки! Одного парня согнули до земли, и бумажный голубь в вывернутой руке взметнулся вверх; женщина с ребенком орала на кого-то, сравнивая «бандеровцев» в Киеве со своими соседями, которые вечно «качают права».

Через час я оказался в толпе бюджетников, согнанных на марш за введение войск. Обычно пассивные, теперь они раскатывали над бульваром шумное «ура!». Вокруг снова был целый поток белиберды из телевизора: кто-то рассуждал, что «Украину Обаме отдать никак нельзя», а на девушку, пытавшуюся раздавать листовки «Нет интервенции», набросились всей толпой: казнить! бандеровка! на колени ее! Над колоннами плыли плакаты «Слава Беркуту!», мужчины в армейской форме несли знамена «3-й Украинский фронт», духовой оркестр играл «Священную войну», переведенную в мажор.

Сразу несколько московских фотографов летели следующим утром в Крым, и я прибился к ним, решив, что работать в компании будет проще. Перед вылетом я завалил Муратова вопросами: «Если это будет настоящая война с линией фронта и так далее, как работать с точки зрения логистики? Перемещаться же можно будет только с армией? Я ведь смогу работать и должен работать на стороне России? Есть ли какие-то ограничения у газеты? Я так понимаю, мы не ставим тела на первую полосу — есть ли что-то еще? Могу ли и нужно ли ехать на ту сторону, если будет возможность?»

Та сторона тоже готовилась к войне: в твиттере расходились фотографии с очередями у украинских военкоматов. Я на всякий случай сбрил ирокез, чтобы стать неприметнее, и взял с собой бронежилет — в киевском аэропорту после Майдана его упаковали в ослепительно-оранжевую пленку, и я, кряхтя, носил его под мышкой.

В аэропорту Симферополя солдаты без знаков отличия с важным видом держали наперевес пулеметы. Напряжения не чувствовалось, зеваки даже подходили сфотографироваться с бойцами. У местного парламента бродили какие-то казаки. Кто-то предложил отправиться в Перевальное, зажатый между холмами городок неподалеку, в котором находилась база украинской армии. Ее блокировали войска без опознавательных знаков.

Их лагерь стоял сбоку, на лугу: десяток армейских грузовиков и брезентовые палатки. Молчаливые солдаты без шевронов и с автоматами всем своим видом предлагали держать дистанцию. Московская пропаганда использовала пиар-эвфемизм «вежливые люди», украинские журналисты называли их «зелеными человечками». Все понимали, что это российские войска: у них было специфичное вооружение и характерный говор. Я терся рядом с солдатами, надеясь тоже снять что-то, указывающее на их принадлежность, — и тут из лагеря выехал «Тигр», бронемашина с торчащим из люка пулеметчиком. Такие стояли на вооружении только у россиян. Вокруг быстро собралась толпа: эффектную машину снимали и журналисты, и гопники в трениках, и даже священники.

Вдали, за забором украинской части, виднелся купол с крестом, но попасть туда было невозможно. Дорогу перекрывали не столько солдаты в зеленом, сколько цепочка агрессивных мужиков из непонятно откуда взявшейся «самообороны Крыма». Один из них вышел из строя и, тыча мясистой ладонью в тельняшку, велел нам передать Бараку Обаме, чтобы тот не лез в Крым. Мы обещали процитировать это дословно.

В тот вечер я утонул в горьком осознании: красивая, пусть и грустная история Майдана была только началом. Чтобы развеяться, я включил только что вышедший альбом «Ляписа Трубецкого», острой белорусской панк-группы Сергея Михалка. В декабре они играли на майдане, и на радостной площади можно было снимать, не погружаясь в поток идиотской конспирологии. Голос в наушниках запел:

Радуйся молоту в крепкой руке,
Водопад, молодость — в быстрой реке!
Бей, барабан, — бам! бам!
Баррикады, друзья, шум, гам!

Я не поверил своим ушам и перемотал песню на начало. Ляписы записали альбом еще до революции, как это возможно?

Воины света, воины добра
Охраняют лето, бьются до утра!

Продолжение следует.

«Мечтатели против космонавтов»

электронная книга
аудиокнига
бумажная книга
бумажная книга с автографом автора