Сергей Гандлевский. «Дорога №1 и другие истории»

Мы продолжаем публиковать книгу книгу Сергея Гандлевского «Дорога №1 и другие истории». Книга будет публиковаться долго, больше месяца. Напомним, что эту рубрику мы специально сделали для российских читателей, которые лишены возможности покупать хорошие книжки хороших авторов. Приходите каждый день, читайте небольшими порциями совершенно бесплатно. А у кого есть возможность купить книгу полностью – вам повезло больше, потому что вы можете купить эту книгу и еще три других, поскольку это четырехтомое собрание сочинений Сергея Гандлевского.

Читайте, покупайте, с нетерпением ждем ваши комментарии!

Редакция Книжного клуба Бабук

Путаница

Несколько лет назад я наткнулся в сети на совершенно пленительную песню, которая лишний раз утвердила меня в правоте моей старинной привязанности к Грузии – “Тчрэл багдадзе гавшли супрас…” Не зная грузинского, я решил, что это народная песня отвлеченно-возвышенного содержания, коль скоро ее исполняет боржомский церковный хор. И раз, и два с неизменным успехом я вывешивал ее у себя в ФБ.

Теперь я живу в Грузии и на старости лет довольно безуспешно учу грузинский. Вот мне и пришло в голову зазубрить полюбившуюся песню и напевать, раз уж она мне так нравится. Мои здешние добрые знакомые сделали по моей просьбе подстрочный перевод, а заодно объяснили, что она не народная, как я полагал, а авторская: слова Петра Грузинского (1920 – 1984), музыка Резо Лагидзе (1921 – 1981).

Выучить я ее не выучил, пока во всяком случае, а перевести перевел, хотя мой тбилисский приятель и знаток литературы с недоумением заметил, что такие песни называются "ქალაქური" (городские) и переводить их не принято. Вот она в оригинале и в подстрочном переводе на русский:

ჭრელ ბაღდადზე გავშლი სუფრას
ზედ დაგიდგამ დოქით ღვინოს
ეგებ შეთვრე შავთვალებავ
უნებლიედ მაკოცნინო
მე ალალი შრომით ვცოცხლობ
რა სჯობია ჩემს მოტანილს
მტკვრის ცოცხალ თევზს მოგიზიდავ
ორთაჭალის ქორფა მწვანილს
მტკვრის ცოცხალ თევზს მოგიზიდავ
ორთაჭალის ქორფა მწვანილს
მთელ ჩემს ამქარს ჩამოვრეკავ
რომ დალოცოს ჩემი ერი
ალალ სიტყვას რა სჯობია
მე არა მწამს ეფრემვერდის
ჭრელ ბაღდადზე გავშლი სუფრას
ზედ დაგიდგამ დოქით ღვინოს
ეგებ შეთვრე შავთვალებავ
ქორწილამდე მაკოცნინო
ეგებ შეთვრე შავთვალებავ
უნებლიედ მაკოცნინო

на пестром платке накрою стол
поставлю на нем кувшин с вином
может напьешься черноглазая
и позволишь(невольно) поцеловать себя
я живу честным трудом
что лучше моего приношения?
принесу живую рыбу из Куры / Мтквари
свежую зелень Ортачала
пригоню всех своих собратьев-ремесленников
чтоб благословили мой народ
что лучше чистого слова?
я не верю Эфремверди
на пестром платке накрою стол
поставлю на нем кувшин с вином
может напьешься черноглазая
и позволишь поцеловать себя до свадьбы
может напьешься черноглазая
и позволишь (невольно) поцеловать себя

Но за то, что я обознался, приняв современную песню за фольклор, я был вознагражден целой историей.

Год назад мой товарищ, литературовед Олег Лекманов, живший тогда в Мцхете, устроил мне экскурсию и, разумеется, завел в главный кафедральный патриарший храм Светицховели, где, среди прочего, показал могильную плиту, под которой покоится прах Петра Грузинского, последнего отпрыска династии Багратиони, поэта и автора гимна Тбилиси – знаменитого “Тбилисо” (музыка тоже Резо Лагидзе) и заразительной песенки из к/ф “Мимино” “Чито-гврито” (музыка Гии Канчели).

Мало этого, в “Википедии” сказано, что ему же принадлежит душераздирающая “Доля воровская”. Песня написана на биографическом, так сказать, материале: в 1947 году несколько студентов Тбилисского университета были арестованы за выпуск рукописного литературного альманаха с неосторожным названием “Анатемас” (“Анафема”). Пятеро участников издания получили сроки, Петр Грузинский с формулировкой “считая себя первым и единственным наследником последнего царя Грузии, мечтал о восстановлении в ней монархического строя”. Через год тюремное заключение было ему заменено психиатрической больницей.

А мне “Доля воровская” известна в исполнении моего друга Алексея Магарика, обучившегося ей в середине 1980-х в Ортачальской тюрьме. Вот ведь, как все нечаянно сходится!

Наверняка Петр Грузинский был артистической натурой, вроде Александра Галича, недаром оба они в молодости начинали с театра (Галич в студии Арбузова, а Петр Грузинский в студенческие годы ставил в Тбилисском университете “Маленькие трагедии” и “Демона” по Лермонтову). Такому складу дарования хорошо удаются перевоплощения всякого рода, например, – в анонимный жанр народной песни, взять “Ошибку” Галича (“Мы похоронены где-то под Нарвой…”) или восхитивший меня городской романс Петра Грузинского.

Вот мой перевод, я проверил – он попадает в лад музыке. Я им не очень доволен: мне кажется, что у меня получилась более авторская лирика, чем требуется; это, в данном случае, недостаток.

Расстелю я шаль цветную
под кувшином мукузани.
Вдруг в подпитье поцелую
гостью с черными глазами.
Я тружусь, чем свет вставая,
чтобы пир мой украшала
рыба из Куры живая
с зеленью из Ортачала,
рыба из Куры живая
с зеленью из Ортачала.
Всю артель в застолье встречу.
Будем родине во славу
говорить простые речи
и не мудрствовать лукаво
Расстелю я шаль цветную
под кувшином мукузани.
Вдруг до свадьбы поцелую
гостью с черными глазами,
вдруг в подпитье поцелую
гостью с черными глазами.

Но пусть будет. В качестве “вещественного доказательства невещественных отношений” – моей сердечной привязанности к стране, в которой теперь живу.

დიდი მადლობა!

Кстати, сегодня, 13 августа – годовщина смерти Петра Грузинского, еще одно совпадение.