Леонид ПарфёновКонстантин Циолковский
Празднование 75-летия Константина Циолковского превращает ученого-самоучку во всесоюзную звезду. Начинает жить легенда про непризнанного при царизме гения, труды которого советская власть обратила на благо прогресса.
Едва не оглохший в 10 лет после скарлатины, Циолковский во втором классе вятской гимназии учился дважды, а из третьего был отчислен. Тратя на себя 90 копеек в месяц, занимался в библиотеке, сдал экстерном экзамен на учителя и 40 лет преподавал арифметику с геометрией в Боровске и Калуге. Длинноволосый бородач со слуховым аппаратом в виде граммофонной трубы тратил чуть не все жалованье на материалы для опытов и издание своих брошюр. С 1885 года занимался конструированием цельнометаллического дирижабля, который никогда не будет построен. Написал про любимое детище множество трактатов — от «Железный управляемый аэростат на 200 человек, длиною в большой морской пароход» до «Одно из средств устранить дороговизну» (мол, это очень дешевый транспорт). Одновременно занимался чуть не всеми отраслями естествознания и техники. Научные общества иногда похваливали и давали чуток денег, но чаще считали автора неуемным чудаком. Менделеев отвечал Циолковскому, что кинетическая теория газов, с которой тот обратился к великому химику, открыта 25 лет назад. Провинциал, ненадолго ужаснувшись своей неосведомленности, продолжал грезить дальше.
Циолковский разрабатывал теорию «взбаламученного нуля» и способ «графического изображения ощущений», придумывал «идеальный строй жизни», замерял «продолжительность лучеиспускания Солнца» и изобретал «гигиенические коньки». Проекты описывал в статьях и брошюрах с названиями будто житейских наставлений XVIII века: «Как предохранить хрупкие и нежные вещи от толчков и ударов», «Четыре способа носиться над сушей и водой», «Общечеловеческая азбука, правописание и язык» — ренессансная широта интересов. Им был собственноручно составлен список: «Перечисление открытых мною истин».
Полеты в космос увлекли Циолковского, когда только-только родилась авиация. Фантазер в домике над Окой довольно точно предугадал баллистическую ракету с жидкостным двигателем. Тогда он чересчур опередил время, но вот час настал: в Москве образована Группа изучения реактивного движения во главе с Сергеем Королевым, и будущий генеральный конструктор космических кораблей чтит Циолковского провозвестником своих запусков. А разработчик ракетных двигателей Валентин Глушко переписывался с Циолковским, еще когда был одесским школьником. Мечта сбывается на глазах! — за это славит калужского старца эпоха, рожденная, чтоб сказку сделать былью.
Торжественное заседание проводят в главном столичном зале: Колонном дома Союзов — значит, согласовано с самим Кремлем. Правда, устроитель — не Наркомат обороны, а ОСОАВИАХИМ, Общество содействия армии, авиации и проч. — выходит, Циолковский вроде как великий волонтер. И орден дают не № 1, Ленина, а № 2 — Трудового Красного Знамени. Юбиляр свои прикладные работы считает производными от философских воззрений. Но его «монизм Вселенной», сводящий все к единому началу, не вполне совпадает с официальным историческим материализмом, и про эту часть научного наследия не говорят. А тем более про Циолковского — сторонника евгеники: он предлагает улучшать человеческую породу, поселяя в каждом городе в лучший дом лучших мужчин и женщин.
Через четверть века, в год столетия ученого, СССР запустит первый искусственный спутник Земли (см. 1957). А после первого космического полета человека (см. 1961) Циолковского назовут основоположником научной космонавтики — мол, он «позвал к звездам» Королева, а тот запустил Гагарина.
