ГРЕХ УНЫНИЯ

13 февраля 1984 года я впал в грех уныния. Мне было всего 27 лет, а я ощутил себя заживо похороненным.

В тот день новым правителем страны, в которой я жил, назначили живого покойника Константина Устиновича Черненко. После живого покойника Андропова и живого покойника Брежнева это был уже третий кадавр, от которого целиком и полностью зависела жизнь 260 миллионов советских людей, в том числе моя.

И я понял, что этот макаберный круг никогда не закончится. Они меня переживут. Я состарюсь и умру, запертый в колбе размером в одну шестую планеты, и держать эту колбу в руках будет нескончаемая череда кремлевских старцев, каждый следующий маразматичнее предыдущего. Ну я и впал в уныние, а что мне еще оставалось? Это было мало того что тринадцатое, но еще и понедельник. Я пел унылую песню: "Что они ни делают, не идут дела, видно в понедельник их мама родила", и очень себя жалел.

Но пройдет совсем немного времени, и колба треснет, разлетится на куски. 

Поэтому впадать в уныние, даже когда всё кажется безнадежным, - смертный грех. Только сам себя иссушаешь.

Сегодня – очень правильный день напомнить себе о том, что  рефлексировать в мрачной ситуации не всегда полезно. Иногда нужно просто пожать плечами и сказать себе: бог не выдаст, свинья не съест.

И прочитать стишок Козьмы Пруткова:

Все стою на камне,
- Дай-ка брошусь в море… 
Что пошлет судьба мне, 
Радость или горе? 
Может, озадачит… 
Может, не обидит… 
Ведь кузнечик скачет, 
А куда — не видит.