Сергей Гандлевский. «Дорога №1 и другие истории»

Мы продолжаем публиковать книгу книгу Сергея Гандлевского «Дорога №1 и другие истории». Книга будет публиковаться долго, больше месяца. Напомним, что эту рубрику мы специально сделали для российских читателей, которые лишены возможности покупать хорошие книжки хороших авторов. Приходите каждый день, читайте небольшими порциями совершенно бесплатно. А у кого есть возможность купить книгу полностью – вам повезло больше, потому что вы можете купить эту книгу и еще три других, поскольку это четырехтомое собрание сочинений Сергея Гандлевского. 

Читайте, покупайте, с нетерпением ждем ваши комментарии!

Редакция Книжного клуба Бабук

Попытка тоста

В пору моей молодости грузинская «легенда» была одним из наиболее любимых культурных преданий – и даже культом в среде «творческой интеллигенции». Впрочем, артистизм, беззаботность и щедрость этой праздничной окраины суровой империи мифологизировались самыми разными слоями советского общества – от людей попроще, где бытовал анекдот о грузине, давшем гардеробщику на чай со словами «палто нэ нада», до образованного сословия, повально увлеченного грузинским кинематографом, винами, нравами.

Выходец из интеллигентской среды, я вполне разделял приподнятое отношение к Грузии и, едва оперившись, решился посмотреть на это диво собственными глазами. С закадычным другом Сашей Сопровским мы добрались – то «зайцем» на поездах, то на попутках – до Тбилиси, и ожидания нас не обманули. В восторгах, возлияниях и братании с каждым встречным и поперечным пролетел наш первый тбилисский день, а когда стало не по-российски стремительно смеркаться, мы с молодой беспардонностью, вполпьяна ввалились к абсолютно незнакомым людям, благо кто-то в Москве снабдил нас каким-то троюродным адресом. На свою беду, по этому адресу на Авлабаре жил средних лет художник Роберт Абгарович Кондахсазов – к нему мы и нагрянули. Двум заезжим нахалам был оказан самый сердечный прием, лишний раз доказавший нам, что грузинская легенда родилась не на пустом месте. Ночью после застолья мы вместе с хозяином вышли на балкон двухэтажного дома, и Роберт сказал, что дому 300 лет и разве не приятно сознавать, что на этом балконе так же, как мы сейчас, некогда стояли его деды и прадеды. Мы с приятелем, обитатели хрущоб, контуженные, как и подавляющее большинство соотечественников «квартирным вопросом», только переглянулись и вздохнули хором со смешанным чувством восхищения и зависти.

(Этим июнем, спустя тридцать лет я чудом нашел тот дом. Он пустует. Соседи-старожилы сказали, что Роберт Кондахсазов умер*, а домашних его разметало по свету. Да и друга моей молодости, Саши, уже много лет нет в живых. Всех их я мысленно помянул добром и пошел бродить дальше).

* * *

Грузии я обязан своей, по-существу, первой полноценной отечественной публикацией. Причем, о подобном везении, пока оно не случилось со мной, я только в книжках читал и то с недоверием: уж больно неправдоподобно-складно все эти книжные удачи выглядели. Но вот, поди ж ты. Я не был знаком с Гией Маргвелавшвили, одним из редакторов "Литературной Грузии», не приносил и не посылал в этот журнал стихов; они попали туда без моего ведома через третьи руки, как я выяснил уже задним числом. Меня, понятное дело, приятно огорошила публикация, но не меньше тронуло то, как старорежимно-естественно, не по-советски – без нудной многолетней очереди, без принудительной правки, сдобренной редакторской демагогией, без обязательного мажорного стишка-«паровоза» – моя подборка увидела свет. От избытка чувств я тотчас отправился в Тбилиси благодарить Маргвелашвили.

Потом я не раз наведывался в Тбилиси уже не наобум, а в качестве начинающего переводчика грузинской поэзии, которая очень чтилась – и по заслугам! – российскими ценителями литературы. Но, как назло, именно в то время, когда мне начала перепадать работа, и я сделался относительно своим в издательстве «Мерани», СССР стал стремительно разрушаться вместе со всеми своими индустриями, включая переводческую.

Несмотря на свою карьерную неудачу, я о распаде империи не жалею: этот союз обошелся нашим предкам убийственно дорого и был скреплен ложью и страхом – туда ему и дорога. Жалко – и очень – другого: что товарищи по несчастью, народы бывшей бесчеловечной державы, позволяют узколобым и непорядочным политикам провоцировать межнациональную склоку, намеренно выпуская на поверхность общественной жизни духовных люмпенов, бросающих тень на своих соотечественников. Прежде всего, я прозрачно намекаю на Россию и ее недавнюю отвратительную выходку с «избиением грузин»**. К вящей чести грузин, скажу, что мне как гражданину России, ответственному, пусть и в пропорционально-мизерной доле, за действия российских властей, ни разу за все время недавней поездки ни полусловом не помянули случившегося. Приветливость этой страны смыкается с великодушием.

Грузии трудно живется – это видно невооруженным глазом. Разумеется, жить своей страной, как и своим домом, с непривычки очень непросто – после стольких десятилетий вовлеченности в тесные, часто абсурдные экономические и хозяйственные связи. Не в последнюю очередь сказывается и то, что все мы, обитатели былой империи, прошли суровый противоестественный отбор и довольно сильно внутренне деградировали. 

Выпьем же за то, чтобы все выправилось – и как можно скорее. В таком природном раю, хочешь-не хочешь, а становишься оптимистом и запросто берешься развести чужую беду руками, согласно русской поговорке – или ее руставелиевскому эквиваленту: «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны».

* * *

Нынешний вид Тбилиси душемутителен и завораживает туриста с эстетической жилкой – упадок, поэтическое увядание, короче, – элегия. Вероятно, сходные переживания имел в виду Пушкин, когда признавался в любви к осени и сравнивал ее с «чахоточной девой». Старый город похож на прекрасное, с яркой желто-красной кроной осеннее дерево. Глаз не оторвать, как красиво, но один-другой решительный порыв ветра и – вся эта горькая красота улетучится. Смотреть на это вчуже – эстетическое удовольствие, но жить в живописных руинах наверняка не подарок. Если бы и «живопись» сберечь и быт цивилизовать! Хочется верить, что знаменитый грузинский вкус и артистизм сумеют примирить красоту и пользу.

* * *

Артистизм, щедрость, великодушие… – сколько добродетелей на одну маленькую страну и маленький народ; с трудом верится. Но, тем не менее, всякий раз, покидая Грузию, с восхищенным недоумением отмечаешь, что эта сладкая небыль существует, чему ты только что был свидетелем.

Вот я и завершу свою дилетантскую здравицу словами большого поэта и большого поклонника Грузии – Бориса Пастернака. Пусть сказаны они по другому поводу, но хорошо ложатся и на мой нынешний «мотив»: «Если даже вы в это выгрались, ваша правда, так надо играть»!

2007

* Это ошибка: он умер в 2010 году в Москве.

** Написано до вторжения российских войск на территорию Грузии 08.08.2008.

Купить книги Сергея Гандлевского
Том I | Том II | Том III | Том IV