СОСЕДКА

У меня есть привычка. На каком-нибудь книжном развале я открываю подряд романы, не глядя на имя автора, и читаю первую фразу. Мне интересно посмотреть, как начинают рассказывать историю разные писатели. Ведь очень многое зависит от первой ноты. «Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом», - читаю я и готов следовать за автором куда угодно. 

Обычно писатели начинают так себе. Читать дальше не хочется. Я морщу нос, откладываю книжку, беру следующую. 

Недавно на французской деревенской барахолке открываю старый, позапрошлого века томик, читаю: «Своего детства я не помню; вероятно я был несчастлив, как другие ослята, хотя все мы веселы и грациозны». Ого, думаю, а вот это неплохо. Смотрю на обложку. «Воспоминания осла», графиня де Сегюр, самая популярная детская писательница девятнадцатого столетия.

Никогда ее не читал (в СССР было негде), а кажется зря.

Не стал читать про трудную жизнь осла и теперь, вместо этого прочитал биографию графини. На книжном развале книжка, возможно, оказалась потому, что ее сиятельство жила не столь далеко от здешних мест, в замке Кермадио. Мадам де Сегюр в Бретани считается своей,  хотя имя у нее Софья Федоровна. 

Удивительная и какая-то, не знаю, вдохновляющая жизнь.

Она была дочерью того самого Ростопчина, который хвастался, что сжег Москву. Из-за этого после войны у его сиятельства на родине возникли проблемы. Если представитель власти (Ростопчин был главный московский начальник) сжег имущество горожан, то государство должно платить им компенсацию, а делать это было не на что, да и не хотелось.

Граф уехал от греха отсидеться за границей. Там, во Франции, его юная дочь Соня влюбилась в столь же юного графа де Сегюра. Ранний брак, как обычно, оказался несчастливым. Муж жил в Париже и ни в чем себе там не отказывал, жена сидела в деревенском поместье. Это было грустное существование. Графиню мучили мигрени и приступы депрессии, во время которых она иногда подолгу не могла даже разговаривать – писала слугам распоряжения на доске. 

Может быть,  вынужденные молчания и стали триггером творчества. Этот реактор иногда включается непредсказуемым образом.

Первую книгу Софья Федоровна выпустила уже глубокой бабушкой, на пороге 60-летия – это были сказки, которые она сочиняла для своих 20 (двадцати) внуков и внучек. Прожила еще пятнадцать лет и написала два десятка романов. 

Моралитэ: Настоящая жизнь может начаться в любом возрасте. Даже если вы графиня и у вас двадцать внуков.

А в замок Кермадио я обязательно съезжу. Там, пишут на сайте, можно переночевать в комнате писательницы. Я один раз ночевал в комнате, где жил Набоков и даже провел ночь на кровати, в которой он умер. Очень странные мне снились там сны. Посмотрим, что за сны мне пошлет Софья Федоровна де Сегюр.