ИРГ том Х. Разрушение и воскрешение империи

Начало «Холодной войны»

В то самое время, когда в Вашингтоне изучали докладную записку Кеннана о «политике сдерживания» СССР, ту же самую идею публично, на весь мир, озвучил Уинстон Черчилль. Он находился в отставке, то есть был частным лицом и мог позволить себе говорить без дипломатических околичностей. 5 марта 1946 года, гостя в США, бывший британский премьер произнес в Фултоне речь, где впервые назвал границу между советской и западной сферами в Европе «железным занавесом» и сказал об опасности «тоталитарного контроля», который стремятся повсеместно установить просоветские компартии. Единственным способом остановить этот процесс является консолидация военной мощи американо-английского альянса. «Из того, что я видел во время войны в наших русских друзьях и соратниках, я заключаю, что ничем они не восхищаются больше, чем силой, и ничего они не уважают меньше, чем слабость, особенно военную слабость», — повторил Черчилль выводы Кеннана. В Москве выступление недавнего союзника восприняли как декларацию нового, враждебного курса Запада (чем речь Черчилля, собственно, и являлась). 

В 1947 году, когда этот курс принял форму американской экономической экспансии через «План Маршалла», а СССР в ответ ускорил процесс советизации восточноевропейских стран, отношения всё время ухудшались — в первую очередь из-за разногласий по германскому вопросу. В начале 1948 года в Лондоне состоялась встреча шести государств (США, Британии, Франции, Бельгии, Нидерландов, Люксембурга), где будущее западных зон Германии обсуждалось без участия Советского Союза. После этого СССР стал игнорировать заседания Союзнического Контрольного Совета, управлявшего Германией, и разразился Берлинский кризис.

Два с половиной миллиона западноберлинцев остались без продовольствия и топлива, полностью отрезанные от поставок по железным и автомобильным дорогам. Советская администрация выразила готовность выдавать продуктовые карточки горожанам, которые зарегистрируются в восточном секторе. В этом и заключался смысл блокады: кто не слушается, тот не ест. Однако этот план провалился. Предложением воспользовались всего 4 процента жителей, потому что союзники создали небывалый по масштабам воздушный мост. В блокированный Берлин каждый день, в течение 11 месяцев, доставляли самолетами всё необходимое, в общей сложности переправив почти два с половиной миллиона тонн грузов (то есть по тонне на каждого западноберлинца). 

В качестве ответной санкции было наложено эмбарго на весь экспорт с советской стороны «железного занавеса». Экономический ущерб от этой меры в сочетании с эффективностью воздушного моста вынудили Сталина дать задний ход. В мае 1949 года блокада прекратилась.

Отношения были обострены до предела. У СССР в восточной Европе было расквартировано полтора миллиона солдат, у американцев — менее ста тысяч, но «холодная» война не превратилась в «горячую», потому что сработал фактор ядерного оружия: у США оно имелось, а у Советского Союза пока нет.

Однако вскоре баланс выровнялся. В августе того же года в СССР прошли испытания РДС 1, собственной атомной бомбы. Она была создана советскими учеными с использованием данных, полученных от разведки, и почти в точности копировала американскую. Предыдущей осенью был опробован и запуск первой баллистической ракеты Р-1, так что в распоряжении советской армии теперь имелись и ядерные заряды, и носители. Кроме того, Советский Союз вновь стал быстрыми темпами увеличивать размер своей армии, которая за четыре года (1949 – 1953) вырастет с 2,9 млн до 5,8 млн солдат и станет крупнейшей в мире.

Эти факторы совершенно изменили международную ситуацию. 1949 год во многих отношениях стал переломным. 

Западный альянс приобрел юридическую форму — возникла Организация Северо-Атлантического Договора (НАТО), система коллективной безопасности на случай войны с Советским Союзом (других потенциальных противников не было). Кроме США и Британии в этот военный блок вошли Франция, Канада, Италия, Испания, Норвегия, Португалия, страны Бенилюкс и Исландия.

В Германии возникли два отдельных государства: Тризония превратилась в Федеративную Республику Германию, восточная Германская Демократическая Республика стала членом социалистического лагеря. Это размежевание заморозило германский конфликт, перевело его из острой фазы в хроническую. Однако тут же возник новый кризис, еще более опасный — на другом конце земного шара.

Затяжная гражданская война в Китае между коммунистами и гоминьдановцами (первым помогал Советский Союз, вторым — Соединенные Штаты) подходила к концу. Разбитая армия Чан Кайши готовилась к эвакуации на остров Тайвань, когда вождь победившей стороны Мао Цзэдун объявил, что красный Китай «присоединяется к антиимпериалистическому лагерю, возглавляемому Советским Союзом» и что советская коммунистическая партия является «нашим лучшим учителем». Это было колоссальной геополитической победой Москвы — во всяком случае, так воспринимался триумф китайских коммунистов в тот момент. 

СССР был первым государством, признавшим новопровозглашенную Китайскую Народную Республику. США будут еще много лет считать «настоящим Китаем» эмигрантское правительство маленького Тайваня. 

В конце года состоялся визит Мао в Москву, где китайский лидер получил от довольного Сталина множество ценных подарков: кредит под мизерные проценты, КВЖД, возврат портов, полученных после победы над Японией.

«Великая дружба». Плакат 1950 г.

Но в «Договоре о дружбе, союзе и взаимной помощи» содержался пункт, чреватый серьезными последствиями. Статья 1, посвященная японской военной угрозе, обязывала стороны оказывать друг другу «военную и иную помощь всеми имеющимися в ее распоряжении средствами», при этом было понятно, что демилитаризованная и оккупированная американцами Япония никакой опасности не представляет, в отличие от «союзных с ней государств», тоже упомянутых в статье.

Столкновение — уже не «холодное», а «горячее» — произошло в Корее. 

Эта бывшая японская колония после 1945 года, подобно Германии, была разделена на две зоны оккупации: северную советскую и южную американскую. Коммунистический лидер Ким Ир Сен, в прошлом капитан Красной Армии, назначенный главой северокорейского правительства по распоряжению из Москвы, вынашивал планы объединения страны путем военного вторжения, за которым, по его убеждению, последует восстание южнокорейских трудящихся. Он просил поддержки у Сталина. Тот долго отказывал, понимая, что эта авантюра вызовет международный кризис, но в конце концов оставил вопрос «на усмотрение китайских товарищей», тем самым подчеркивая, какое большое значение придает отношениям с КНР. 

Согласие «китайских товарищей» Ким Ир Сен получил и в июне 1950 года перешел границу. Без особенного труда его армия захватила почти весь полуостров кроме юго-восточного сектора. Здесь наступление застопорилось, поскольку США, заручившись мандатом ООН, вмешались в военные действия и перекинули из Японии свои войска. К американцам под флагом ООН присоединились контингенты 15 стран.

Никакого восстания трудящихся не произошло, и союзная армия погнала северокорейские дивизии в обратном направлении. Теперь уже антикоммунистические войска заняли почти весь полуостров, в том числе и северную столицу Пхеньян. 

Оказавшись перед угрозой потерять «младшего брата», китайское руководство приняло решение ввести в зону конфликта свои вооруженные силы (считалось, что это исключительно добровольцы). После этого, согласно договору о взаимопомощи с КНР, Советскому Союзу пришлось тоже принять участие в войне, которая началась вопреки желанию Москвы и велась, собственно говоря, в интересах Пекина. В общей сложности СССР отправил в Корею 30 тысяч военнослужащих — главным образом части ПВО и авиацию. Кроме того, Советский Союз снабжал Ким Ир Сена оружием и боевой техникой. 

Линия фронта опять двинулась к югу. В начале 1951 года китайская армия взяла Сеул. Американцы прислали подкрепления, заставили китайцев отступить. С каждой стороны воевало примерно по миллиону человек, шли жестокие бои, но война перешла в позиционную стадию. Конца ей было не видно. Ситуация стала патовой и оставалась таковой пока жил Сталин, никак не желавший признавать поражение. 

Смерть правителя советской сверхдержавы развяжет не только этот узел, но и многие другие, однако вместо них завяжутся новые. Соперничество двух сверхдержав останется, «холодная война» будет длиться десятилетиями, угрожая цивилизации ядерным апокалипсисом. 

И всё же 5 марта 1953 года закончилась целая эпоха — не только для Советского Союза, но и для всего мира. Это очень хорошо сознавали современники. В спешно написанной и изданной в апреле 1953 года брошюре британского историка Исаака Дойчера (автора знаменитой фразы о том, что Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомными реакторами) говорилось: «Когда Сталин умер, весь мир вольно или невольно отдал дань покойному и легенде, витавшей над его гробом. В глазах последователей он был величественней, чем Моисей для библейских евреев, ибо вывел свой народ в Землю Обетованную. Большинство врагов, считавших его исчадием ада, тоже почтили Сталина, признав его смерть монументальным историческим событием, которое повлечет за собой бесчисленные последствия. О многих ли государственных деятелях говорят такое с уверенностью в день их кончины?»
 
Об истинно выдающихся — никогда, потому что они не оставляют после себя «бесчисленных последствий». 

Купить книгу целиком