ИРГ том Х. Разрушение и воскрешение империи

В разных регионах планеты происходят вооруженные конфликты

Локальные — и совсем немаленькие — войны в это время уже шли, знаменуя приближение эпохи великих потрясений.

Италия начала «возрождать Римскую империю» с покорения Ливии (в античную эпоху там находились две римские провинции: Триполитания и Киренаика). Недолгое время побыв перед Первой мировой войной итальянской колонией, Ливия в 1917 году изгнала чужеземцев, и Рим был вынужден с этим смириться. Но режим Муссолини ввел на территорию отделившейся колонии войска, истребил четверть населения, применяя химическое оружие, убивая мирных жителей, прибегая к массовым депортациям, и в 1931 году подавил последние очаги сопротивления.

Следующим шагом стало создание «Великой Сомалии» — большой колонии на востоке африканского континента. 

Затем (в 1935 году) режим Муссолини вторгся в Эфиопию — страну, которая сорока годами ранее с успехом отразила предыдущее итальянское нашествие. Вооружение двадцатого века — массированные авиабомбардировки и артобстрелы, ядовитые газы, а также исключительно жестокие карательные меры (расстрелы, концлагеря) обеспечили агрессору победу. Король Виктор-Эммануил был провозглашен императором. Из Эфиопии, Эритреи и Сомали была создана колония «Итальянская Восточная Африка».

Колониальными захватами мир было не удивить, в этом отношении все державы друг друга стоили, но в апреле 1939 года Италия приступила к реализации следующего пункта своей экспансионистской программы — ввела войска в европейскую страну Албанию и тем самым обеспечила себе плацдарм для дальнейших завоеваний на Балканах. 

Германия до поры до времени действовала иначе: не прямой силой, а шантажом — угрозой военного столкновения, которого европейские страны любой ценой хотели избежать. И пасовали, шли на компромиссы, отступали перед давлением. 

В 1936 году Германия ввела войска в Рейнскую область, которая по Версальскому договору должна была оставаться демилитаризованной. Это был блеф. Потом Гитлер скажет, что, если бы Франция повела себя решительно, он убрался бы с Рейна поджав хвост. Но Франция стерпела, ограничилась нотой протеста, и Рурский промышленный район стал кузницей немецкого вооружения.

В том же году началась гражданская война в Испании. Пятью годами ранее там произошла бескровная электоральная революция, свергнувшая монархию и приведшая к власти республиканцев. В июне 1936 года армейская верхушка, недовольная политикой левого кабинета, подняла мятеж. Вероятнее всего он был бы подавлен правительственными войсками, сохранившими контроль над столицей и основной частью страны, если бы путчистов не поддержали Германия и Италия, рассматривавшие генерала Франко как своего единомышленника и союзника. На два с половиной года Испания стала ареной борьбы не только между «республиканцами» и «франкистами», но и между двумя враждебными системами — фашистской и коммунистической. 

Советский Союз ограничивал помощь Мадриду поставкой вооружения и отправкой «добровольцев» (военных специалистов). Германия и Италия делали гораздо больше, посылая в Испанию целые войсковые контингенты: 150 тысяч итальянских солдат сражались на стороне франкистов, немцы обеспечили их боевой авиацией. Остальные державы наблюдали за столкновением двух недружественных Западу лагерей не без удовлетворения и занимали нейтральную позицию — выжидали, кто возьмет верх. Верх взяли фашисты, коммунисты потерпели поражение. В марте 1939 года республиканское правительство пало, к власти в Испании пришли силы, ориентировавшиеся на Берлин и Рим. 

За год до конца испанской войны, в марте 1938 года Германия присоединила Австрию, введя туда войска — и опять не встретила отпора со стороны великих держав. В Англии и Франции считали, что быстро вооружающуюся Германию следует «умиротворить». Если она удовлетворит свои притязания, ей незачем будет развязывать войну, и на континенте сохранится мир.

Следуя той же логике, английское и французское правительство в сентябре 1938 года санкционировали передачу Судетской области, населенной этническими немцами, от Чехословакии — Третьему Рейху.

В марте 1939 года Германия оккупировала и саму Чехию, создав там свой протекторат. Тогда же у Литвы был отобран Мемель (Клайпеда).

Каждый успех гитлеровской «милитаристской дипломатии» повышал популярность фюрера в народе и оправдывал затраты на военное строительство.

Следующей целью германской экспансии стал «Данцигский коридор» — польская территория, отделявшая от основных немецких земель Восточную Пруссию. 

Германия стала готовиться к нападению на Польшу. Было ясно, что на сей раз угрозами и военными демонстрациями дело не обойдется. У Польши была довольно большая армия (миллион солдат), а кроме того, имелись союзные договоры с Британией и Францией. 

Гитлер надеялся, что западные державы не захотят ввязываться в большую войну и ограничатся декларациями, но на случай, если все же повторится ситуация четвертьвековой давности, когда Англия и Франция из-за союзнических обязательств вступились за Бельгию, Германии нужно было не повторить ошибку кайзера — не ввязаться в войну на два фронта. 

В августе 1939 года мир висел на волоске, но еще мог быть сохранен. Всё зависело от того, сумеет ли Гитлер обезопасить себя с востока, заручившись поддержкой Сталина.

Если в Европе большая война еще только готовилась, то в восточной Азии она к этому времени шла уже третий год.

Принятая в мировой, вернее западной хронологии датировка Второй мировой войны (1939–1945) неверна и является пережитком прежнего, западоцентричного отношения к истории. Правы китайские историки, относящие старт этого массового самоистребления человечества к 1937 году. 

И начала мировую войну не Германия, а Япония.

Политическая победа военной клики в 1936 году привела к тому, что уже через год империя приступила к завоеванию Китая. 

Дату вторжения, 7 июля 1937 года, и следует считать днем начала Второй мировой войны. Из общего количества ее жертв (по разным оценкам от 50 до 60 миллионов человек) не менее 20 миллионов приходятся на китайское направление. Однако внимание западных историков азиатско-тихоокеанского театра войны в основном сосредоточено на событиях после 1941 года, когда Япония напала на США. Для СССР же японская агрессия с самого начала была предметом огромного и даже приоритетного беспокойства. Во второй половине тридцатых в Москве потенциальным «врагом №1» считали не Германию с Италией и не «страны Антанты» (этот устаревший термин по традиции еще использовался советской пропагандой), а «самурайскую Японию». Отношения с ней были накалены до последнего предела.
 
Долгое время СССР старался не допустить вооруженного столкновения с более сильной в военном отношении Японией и уступал. Самой болезненной жертвой был отказ от КВЖД, важного источника валютных поступлений. После того как японцы фактически оккупировали северо-восточный Китай, они выдвинули требование уступить железную дорогу марионеточному маньчжурскому режиму. В 1935 году Москва пошла на этот компромисс. Это было воспринято в Токио как проявление слабости. Напряженность не спала, а усилилась.

Дважды дело дошло до вооруженных столкновений: сначала среднего, а затем крупного масштаба.

Перестрелки на советско-маньчжурской (фактически советско-японской) границе происходили и раньше, но в июле-августе 1938 года из-за спора за клочок земли близ озера Хасан состоялось настоящее сражение, в котором приняли участие 15 тысяч советских солдат и около 10 тысяч японских. Двухнедельные кровопролитные бои не выявили победителя и завершились временным компромиссом. В Москве объявили о победе, но судя по тому, что командовавший войсками маршал Блюхер был арестован, боеспособность Красной Армии оказалась неважной.

Такое же впечатление сложилось и у японцев. Поэтому год спустя, летом 1939 года, Квантунская армия произвела новую пробу сил — на границе с советским сателлитом Монголией, у реки Халхин-Гол. На сей раз были задействованы более серьезные силы и развернуты крупномасштабные операции, в которых с обеих сторон участвовало около 100 тысяч солдат. Советскими войсками командовал комкор Георгий Жуков, чье имя тогда прогремело впервые. Он сумел обеспечить подавляющее преимущество на направлении главного удара и заставил японцев отступить. Каждая из сторон потеряла примерно по 20 тысяч человек убитыми и ранеными, то есть это было весьма масштабное столкновение. В настоящую большую войну оно не переросло, потому что в Токио «адмиральское» лобби взяло верх над «генеральским», то есть был сделан выбор в пользу не сухопутной, а военно-морской экспансии, направленной против США. 

На противоположное, европейское направление переключила свое внимание и Москва, внешнеполитический курс которой именно в это время, в августе 1939 года, кардинальным образом переменился.  

Купить книгу целиком